НАДЗОРНАЯ ЖАЛОБА в Верховный Суд РФ (проект)
"НАРОД ДОЛЖЕН СРАЖАТЬСЯ ЗА ПОПИРАЕМЫЙ ЗАКОН КАК ЗА СТЕНУ ГОРОДА!" - Гераклит
Глав. страницаФорумОпределения КС РФТексты юрид.Тексты по логике
Судебное делоЗаявления о преступленииМои статьиГостеваяПолезные ресурсы
Вы находитесь на странице сайта "СУД НАРОДА"

В Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Cуда РФ
от Садчикова Николая Андреевича (процессуальное положение по делу -
заявитель о преступлении, жертва преступления), адрес проживания:
413030 Саратовская область, Воскресенский район,
с. Воскресенское, ул. Читалина д.18

НАДЗОРНАЯ ЖАЛОБА (проект)
на судебные решения

      1.   30.04.07 г. я обратился в Воскресенский РОВД Саратовской области с устным заявлением о преступлении, которое согласно требованиям УПК РФ было оформлено «Протоколом принятия устного заявления о преступлении». Поскольку в установленный УПК РФ срок я не получил решение из Воскресенского РОВД, то 07.05.07 г. я обратился с идентичным устным заявлением о преступлении в прокуратуру Воскресенского района.
      Заместителем прокурора Воскресенского района, согласно требованиям ст. ст. 141 (ч.1, ч.3, ч.6), 474 (ч.1), 476 УПК РФ, был составлен процессуальный документ «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. В частности, я был предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, о чем в протоколе сделана отметка, удостоверенная моей подписью. Заявление о преступлении зарегистрировано под номером 80пр 07 в Книге регистрации сообщений о преступлениях. Мне был выдан предусмотренный ч.4 ст.141 УПК РФ документ о принятии сообщения о преступлении.
     Существо преступления, о котором сообщается в «Протоколах» от 30.04.07 г., от 07.05.07 г., следующее. Помощник прокурора Кирилина Е.В., прокурор Полонский Е.В., следователь Кирилин Д.Н (должностные лица прокуратуры Воскресенского района) и пока неизвестное должностное лицо Саратовской областной прокуратуры скрыли преступления, совершенные судебными приставами, то есть совершили преступление, предусмотренное ч.1 ст. 285 УК РФ. В моих идентичных письменных заявлениях о преступлении от 27.12.06 г., от 06.03.07 г. и приложенных к ним документах содержится более чем достаточно данных, указывающих на явные, очевидные признаки преступления в деяниях судебных приставов (что, согласно ч.2 ст.140 УПК РФ, является основанием для возбуждения уголовного дела). Однако следователь вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, а помошник прокурора и прокурор не приняли мер по обеспечению возбуждения уголовного дела в отношении судебных приставов. При этом содержание их ответов вызывающе абсурдно.
      Поскольку существо содержания Протоколов от 30.04.07 г. и от 07.05.07 г. идентично, то далее буду вести речь только о Протоколе от 07.05.07 г.
      1.1   По результату рассмотрения «Протокола» от 07.05.07 г. в порядке, установленном ст. ст.144-145 УПК РФ, заместитель прокурора Воскресенского района вынес Постановление от 08.05.07 № 80пр 07 о передаче сообщения о преступлении по подследственности в Саратовскую областную прокуратуру (прилагается).
      Из областной прокуратуры я получил письмо-ответ от 25.05.07 г. № 15-436–07 и. о. начальника отдела прокуратуры Саратовской области по надзору за уголовно-процессуальной деятельностью органов прокуратуры Иванова И.Г. По смыслу п.31 ст.5 УПК РФ, Иванов является прокурором (далее – прокурор Иванов).
      14.07.07 г. я обратился с жалобой к прокурору Саратовской области на ответ прокурора Иванова от 25.05.07 г. в части вывода, что якобы Протокол от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ. На жалобу получил письмо-ответ зам. прокурора Саратовской области от 20.08.07 г. № 15-436-07.
      12.09.07 г. я обратился по тому же вопросу с жалобой к прокурору Саратовской области, на которую получил письмо-ответ начальника отдела прокуратуры Саратовской области с решением об отказе в рассмотрении по существу мою жалобу.
      Я также обращался с жалобой по тому же вопросу в Отдел Генеральной прокуратуры в Приволжском федеральном округе, откуда жалоба была направлена в прокуратуру Саратовской области.
     1.2   24.03.08 г. я обратился в порядке ст.125 УПК РФ в Волжский районный суд г. Саратова с жалобой на действие прокурора Иванова, а именно, на ответ прокурора Иванова от 25.05.07 г. в части вывода, цитирую: «Также разъясняю, что в соответствии с действующим законодательством, заявления о преступлениях подлежат проверке в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ при наличии в них сведений о совершенном преступлении и достаточных данных, указывающих на признаки преступления. В заявлениях от 30.04.2007 года и 07.05.2007 года данные, указывающие на признаки преступления в действиях сотрудников прокуратуры области и прокуратуры Воскресенского района, отсутствуют, в связи с чем оснований для проведения проверки не имеется». (Поясняю: Протоколы от 30.04.07 г., от 07.05.07 г. прокурор Иванов обзывает «заявлениями»). К жалобе я приложил письмо-ответ прокурора Иванова от 25.05.07 г..
      Убрав из приведенной выше цитаты несущественное, и в скобках добавив уточнение, получим цитату: « ..разъясняю, что в соответствии с действующим законодательством, заявления о преступлениях подлежат проверке в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ при наличии в нихдостаточных данных, указывающих на признаки преступления. В заявлении от 07.05.07 г. данные, указывающие на признаки преступления в действиях сотрудников прокуратуры, отсутствуют, в связи с чем оснований для проведения проверки (то есть проверки «Протокола» от 07.05.07 г. в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ) не имеется». То есть заключение (вывод) умозаключения прокурора Иванова: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ».
      Умозаключение прокурора Иванова в приведенной цитате - это софизм. Единственное средство борьбы с софистикой – это «Теория доказательства и опровержения» (в том числе ее составная часть формальная логика), терминологией которой я буду пользоваться далее. Повторю изложенное в моей жалобе в Волжский районный суд строгое логическое доказательство необоснованности, незаконности, абсурдности вышеуказанного заключения (вывода) в ответе прокурора Иванова от 25.05.07 г.
      В умозаключении прокурора Иванова аргумент-законоположение (в первом предложении) очевидно необоснован, и более того, ложен, абсурден.
      Согласно закону достаточного основания, аргументы должны быть обоснованными, то есть истинность аргументов-суждений должна обоснована. Обоснованием истинности аргументов обеспечивается достоверность аргументов. Однако в данном случае аргумент-законоположение очевидно необоснован (а значит недостоверен), ибо очевидно, что прокурор Иванов не обосновал его истинность путем указания на конкретную статью конкретного закона. (Ссылкой на «действующее законодательство» можно « обосновать » истинность любого абсурдного суждения. Например: согласно действующему законодательству, черное есть белое!). В «Теории доказательства и опровержения» такая ошибка называется «предвосхищение основания». В данном случае это не ошибка, а уловка. (Это любимая уловка прокуроров и судей).
      В аргументе-законоположении указывается, что якобы основанием проверки заявлений о преступлении в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ является наличие в них достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Однако в действительности, согласно ст. 144 УПК РФ, основанием для проведения проверки заявления о преступлении в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ является наличие факта поступления заявления о преступлении к полномочному должностному лицу. «Наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления» - это основание для возбуждения уголовного дела (ч.2 ст.140 УПК РФ). То есть прокурор Иванов подменил основание для проведения проверки заявления о преступлении в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ (таким основанием является наличие факта поступления к полномочному должностному лицу заявления о преступлении) основанием для возбуждения уголовного дела (таким основанием является «наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления»). Таким образом прокурор Иванов создал (придумал) положение нормы закона «действующего законодательства». То есть аргумент-законоположение в умозаключении прокурора Иванова не только очевидно необоснован (недостоверен), но и ложен.
      В результате вышеуказанной подмены основания прокурор Иванов, конечно, выводит абсурдное и смехотворное заключение, цитирую: «оснований для проведения проверки (т.е. проверки «Протокола» от 07.05.07 г. в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ) не имеется». (Это как если бы Иванов заболев, войдя в кабинет врача, услышал бы: «Разъясняю, что в соответствии с действующим законодательством, пациенты подлежат выслушиванию при наличии достаточных данных, указывающих на признаки у них болезни. Данные, указывающие на признаки болезни у Вас, отсутствуют, в связи с чем оснований для Вашего выслушивания не имеется. Поэтому гуляй, Ваня!»).
      Ложность и абсурдность аргумента-законоположения в умозаключении прокурора Иванова можно доказать также другим известным из логики методом: методом «сведения к абсурду» (в математике этот метод называется «доказательство от противного»). Допустим, что аргумент-законоположение прокурора Иванова достоверен (истинен). Тогда из этого законоположения (основания) вытекает следствие: все заявления о преступлении, проверенные в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ, содержат достаточные данные, указывающие на признаки преступления. Однако «наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления» - это основание для принятия решения о возбуждении уголовного дела (ч.2 ст. 140 УПК РФ). Следовательно, из вышеуказанного допущения следует, что по всем заявлениям о преступлении, проверенным в порядке ст. ст. 144 –145 УПК РФ, должно быть принято решение о возбуждении уголовного дела. Однако это следствие ложно и абсурдно, ибо, согласно п.2 ч.1 ст.145 УПК РФ, по заявлению о преступлении, проверенному в порядке ст. ст. 144 –145 УПК РФ, может быть принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Согласно правилу логики, из ложности следствия всегда следует ложность основания. Следовательно, ложна большая посылка (законоположение) прокурора Иванова, что якобы «заявления о преступлениях подлежат проверке в порядке ст. ст. 144–145 УПК РФ при наличии в нихдостаточных данных, указывающих на признаки преступления».
      Логический анализ показывает, что в одном умозаключении прокурор Иванов умудряется совершить две ошибки (применить две уловки):
      1) использует очевидно недостоверную (необоснованную), и более того, ложную, абсурдную большую посылку (доказано выше двумя способами);
      2) форма умозаключения вопиюще абсурдна, ибо между посылками отсутствует логическая связь: в большой посылке говориться о «заявлении о преступлении», а в малой посылке - о «заявлении». Однако юридическое понятие «заявление о преступлении» и юридическое понятие «заявление» - это несовместимые понятия, то есть ни одно «заявление о преступлении» не может быть «заявлением» (подробнее см. ниже п.1.3)
      Вывод по итогам логического анализа умозаключения прокурора. Согласно положению логики, заключение дедуктивного умозаключения тогда и только тогда достоверно (обоснованно), когда: а) посылки достоверны (обоснованны), то есть истинность аргументов посылок обоснована; б) правила дедуктивного умозаключения соблюдены (из посылок с логической необходимостью следует заключение). Однако в умозаключении прокурора большая посылка очевидно необоснована (недостоверна), и более того, ложна, абсурдна, а форма умозаключения вопиюще абсурдна. Следовательно, очевидно недостоверно (необоснованно), ложно, незаконно заключение-вывод прокурора Иванова - якобы «Протокол» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке, установленном ст. ст. 144-145 УПК РФ. (В данной надзорной жалобе слово «очевидно» используется всегда в прямом смысле).
      1.3  Поскольку нельзя доказать абсурдный тезис - якобы предусмотренный УПК РФ процессуальный документ «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, - прокуроры и судьи применяют множество разного вида уловок. Подробно рассмотрю используемую ими главную уловку, которая в логике называется «подмена понятия», и юридические последствия подмены понятия.
      Слова «заявление», «обращение» многозначны. В частности, в узком смысле термины «заявление», «обращение» означают только документы-обращения граждан, предусмотренные п.1 ст.4 Закона. В широком смысле эти же слова означают все документы, содержащие обращения граждан, в том числе документы-обращения, предусмотренные п.1 ст.4 Закона, и документы «заявления о преступлении», предусмотренные ст. 141 УПК РФ. То есть разные понятия обозначаются одним и тем же словом, что способствует смешению понятий и используется прокурорами, судьями для подмены понятия.
      Прокуроры и судьи все и вся, что называется, «кроют» «заявлениями», «обращениями». Так, прокурор Иванов предусмотренный УПК РФ процессуальный документ «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., имеющий предусмотренное ст.476 УПК РФ имя «Протокол принятия устного заявления о преступлении», обзывает «заявлением». Зам. прокурора области Никитин в письме от 20.08.07 г. № 15-436-07 г. этот же Протокол обзывает «обращением» и сообщает, что «обращение» от 07.05.07 г. рассматривалось Ивановым в порядке, установленном Инструкцией «О порядке рассмотрения обращений и приема граждан в органах прокуратуры», утвержденной приказом от 26.12.06 № 120, (далее - Инструкция).
      Как видно из п. 1.1 Инструкции, Инструкция разрабатывалась на основе закона «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» (далее - Закон). В ст.4 Закона даны определения терминов (понятий) «заявление», «обращение гражданина». Эти определения идентичны определениям этих же терминов (понятий) в п. 1.8 Инструкции. Следовательно, прокурор Иванов использует термин «заявление» в качестве юридического понятия, предусмотренного ст.4 Закона. Однако, как видно из ст. ст. 5 (п.43), 141 УПК РФ и ст.4 Закона, юридическое понятие «заявление о преступлении» и юридическое понятие «заявление» - это несовместимые понятия, то есть ни одно «заявление о преступлении» не может быть «обращением», «заявлением». То есть термин, связывающий суждения посылок, отсутствует, а поэтому очевидно что, логическая форма умозаключения у прокурора Иванова вопиюще абсурдна.
      Несовместимые понятия нельзя применять к одному и тому же предмету. Поэтому абсурдно и смехотворно вышеуказанное умозаключение прокурора Иванова, в котором он «Протокол» от 07.05.07 г. считает «заявлением о преступлении» и «заявлением». Очевидно, что прокурор Иванов, обзывая «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. (вид «заявления о преступлении») «заявлением от 07.05.07 г.», беспардонно подменяет юридическое понятие. При этом подмена понятия, абсурдность логической формы умозаключения отлично маскируются контекстом умозаключения: поскольку в большей посылке умозаключения говориться о «заявлении о преступлении», то каждый нормальный человек предполагает, что в малой посылке умозаключения также говориться о «заявлении о преступлении» от 07.05.07 г., а слово «преступление» сократили для краткости изложения. (Замечание: Софистика всегда маскируется краткостью, двусмысленностью, ибо «вырази ложную мысль ясно, и она сама себя опровергнет» - Л. Вовенарг).
     
Между тем, согласно п.2 ст.1 Закона, порядок рассмотрения документов, установленный Законом, распространяется только на документы-«обращения граждан», предусмотренные п.1 ст.4 Закона, а иные документы-обращения, цитирую: «подлежат рассмотрению в порядке, установленном иными федеральными конституционными законами и иными федеральными законами». В данном случае из названия документа, документальной формы «Протокола принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., который составлял зам. прокурора Воскресенского района, видно, что это процессуальный документ, предусмотренный ст.476, ст.141 УПК РФ, а поэтому он безусловно подлежит рассмотрению (проверке) в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, а не в порядке, установленном Законом (Инструкцией), как это сделал прокурор Иванов. Однако прокурор Иванов, используя уловки - придумав норму права, и способом обзывания подменив понятие, - умудрился, что называется, на пустом месте создать спор.
      В конечном счете юридическим последствием подмены понятия прокурором Ивановым стало то, что он по сообщению о преступлении (Протоколу от 07.05.07 г.) не принял процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», а принял решение в документальной форме «письма», и как следствие, его решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района – это очевидно незаконное и необоснованное решение. Однако, как видно Определения КС РФ от 25.01.2007 № 5-О, непринятие прокурором процессуального решения в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», и как следствие, нарушение моего права получить ответ в форме процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст.7 (ч.4) УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным, - это не только явное, очевидное нарушение требований ст. ст. 148 (ч.1, ч.4), 7 (ч.4) УПК РФ, не только явное, очевидное нарушение требований ст. ст. 123, 124 (ч.2), 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении от 25.01.05 г. № 42-О, но и нарушение моих конституционных прав, установленных ст. ст. 33, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции (см. ниже пункт 2).
      В конечном счете юридическим последствием подмены понятия зам. прокурора Саратовской области Никитиным стало то, что он по жалобе не принял процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», а принял решение в документальной форме «письма», и, как следствие, его решение об отказе в удовлетворении требований моей жалобы - это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение. Однако, как видно Определения КС РФ от 25.01.05 г. № 42-О (см. ниже п.1.4.1), непринятие зам. прокурора области процессуального решения в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», и как следствие, нарушение моего права получить ответ в форме процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст. 7 (ч.4) УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным - это не только явное, очевидное нарушение зам. прокурора области Никитиным требований ст. ст. 124 (ч.2), 7 (ч.4) УПК РФ, но и нарушение моих конституционных прав, установленных ст. ст. 33, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции.
      Кассационный суд и надзорный судья также обзывают «Протокол» от 07.05.07 г. «обращением» от 07.05.07 г. и заключают: «…оснований для рассмотрения … обращения … от 07.05.07 г. в порядке, установленном уголовно-процессуальном законом, не имелось». Иными словами, заключают: обращение от 07.05.07 г. не подлежит рассмотрению в порядке, установленном УПК РФ. Однако, если в этом заключении заменить слово «обращение» на слова «Протокол принятия устного заявления о преступлении», то есть назвать вещь своим именем, то тогда становиться очевидной абсурдность, ложность заключения судей: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., предусмотренный УПК РФ процессуальный документ, не подлежит рассмотрению в порядке, установленном УПК РФ». Это замена наглядно показывает подмену понятия путем обзывания «Протокола принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. «обращением» от 07.05.07 г.
      Согласно ст.141 УПК РФ, «Протокол принятия устного заявления о преступлении» составляется правомочными должностными лицами тогда и только тогда, когда устно сообщается о совершенном преступлении. Сотрудник милиции и зам. прокурора Воскресенского района добровольно составляли «Протоколы принятия устного заявления о преступлении» от 30.04.07 г., от 07.05.07 г., а не под дулом автомата. Наоборот, меня в милиции, всячески унижая, буквально под дулом автомата пытались заставить написать заявление о преступлении (в это время у милиционера был автомат), а зам. прокурора района пытался это сделать путем уговоров. Почему? Так было бы проще превратить «заявление о преступлении» в «заявление». Однако, как видим, прокуроры и судьи даже предусмотренный УПК РФ процессуальный документ, имеющий имя «Протокол принятия устного заявления о преступлении» (вид заявления о преступлении), способом обзывания умудрились превратить в «заявление», «обращение». (Поскольку нельзя доказать, что «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. является «заявлением», то его просто нагло обзывают «заявлением»).
      1.4 Требования моей жалобы в районный суд от 24.03.08 г. постановлением судьи Волжского районного суда г. Саратова от 07.04.08 г. оставлены без удовлетворения. Определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 15.07.08 г. требования моей кассационной жалобы оставлены без удовлетворения, а постановление судьи оставлено без изменения. Постановлением судьи президиума Саратовского областного суда от 11.11.08 г., с которым согласился председатель Саратовского областного суда в письме-ответе от 25.12.08 г. № 4у-2350/08, мне отказано в пересмотре и отмене указанных судебных решений.
Правовые основания для пересмотра и отмены указанных судебных решений.
      Одним из принципов уголовного судопроизводства является установленный ст.7 УПК РФ принцип законности, согласно которому, в частности, «определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными» (ч. 4 ст.7 УПК РФ).
      Конституционно-правовой смысл положений ст. ст.7 (ч.4), 123, 124, 125, 388, 408 (ч.3) УПК РФ, устанавливающих требования к форме и содержанию ответов должностных лиц и судов по обращениям граждан, раскрыт Конституционным Судом в Определении от 25.01.05 г. № 42-О (далее - Определение № 42), цитирую:
      «2. Вопрос о гарантиях права на получение обоснованного и мотивированного решения по обращению, направленному в суд или иной правоприменительный орган в связи с производством по уголовному делу, ранее уже был предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ. Так, в Определении от 8 июля 2004 года № 237-О … Конституционный Суд РФ отметил, что одной из важных гарантий конституционного права на судебную защиту и восстановление в правах является право обжалования в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти, в том числе судов…
      Как указал Конституционный Суд РФ, вытекающие из статей 46 (части 1 и 2) Конституции … требования справедливого правосудия и эффективного восстановления в правах применительно к решениям соответствующих судебных инстанций предполагают обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими решений, в том числе - обоснования отказа в отмене или изменении обжалуемого судебного акта, что невозможно без последовательного рассмотрения и оценки доводов соответствующей жалобы.
      С учетом этого Конституционный Суд РФ признал, что положения статей 388 и 408 УПК РФ в единстве с частью четвертой его статьи 7 не предоставляют суду кассационной или надзорной инстанции возможность игнорировать или произвольно отклонять доводы жалобы, не приводя фактические и правовые мотивы отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку мотивировка решения суда во всяком случае должна основываться на рассмотрении конкретных обстоятельств, … а также на нормах материального и процессуального права, - иначе не может быть обеспечено объективное и справедливое разрешение уголовного дела. Конституционно-правовой смысл предписаний УПК РФ, обязывающих мотивировать судебные решения … обусловлен также взаимосвязанными конституционными принципами состязательности, равноправия сторон в судопроизводстве … из которых следует, что эти решения могут быть вынесены только послеопровержения доводов, выдвигаемых … в жалобах …; не опровергнутые же доводымогут толковаться только в пользу (лица, подавшего жалобу) …. Отказ отоценки обоснованности доводов … в жалобах на …решения судов (должностных лиц)… создает преимущества для стороны (решение, которой обжалуется) …, искажает содержание её обязанности (принять законное, обоснованное и мотивированное решение)…
      Приведенная правовая позиция в полной мере относится ко всем ….решениям , принимаемым в ходе уголовного судопроизводства компетентными органами и должностными лицами по любым обращениям граждан.
     
Конституция РФ гарантирует каждому право обращаться … в государственные органы (статья 33), защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статья 45, часть 2), в том числе путем обжалования в суд решений и действий (бездействия)должностных лиц. Указанные права, по смыслу Конституции РФ, в частности ее статьи 21 (часть 1), которая … требует рассматривать гражданина не как объект государственной деятельности, а как равноправного субъекта, могущего защищать свои права всеми не запрещенными законом способами и спорить с государством в лице любых его органов, предполагают не только право подать в соответствующий государственный орган или должностному лицу заявление, ходатайство или жалобу, но и право получить на это обращение адекватный ответ. Применительно к уголовному судопроизводству это означает необходимость принятия по обращению предусмотренного законом процессуального решения, которое в силу части четвертой статьи 7 УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Иное явилось бы нарушением не только процессуальных прав участников уголовного судопроизводства, но и названных конституционных прав». Конец цитаты.
      Пункт 1 резолютивной части Определения № 42: «Положения статей 7, 123, 124, 125, 388 и 408 УПК РФ в их конституционно-правовом толковании … не допускают отказ дознавателя, следователя, прокурора, а также суда при рассмотрении заявления, ходатайства или жалобы участника уголовного судопроизводства от исследования и оценки всех приводимых в них доводов, а также мотивировки своих решений путем указания на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности, основания, по которым эти доводы отвергаются ….
      В силу статьи 6 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» выявленный в настоящем Определении конституционно-правовой смысл указанных норм УПК РФ является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике». Конец цитаты.
      1.4.1 Из Определения Конституционного Суда № 42 видно:
      Положения ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, положения ст. ст. 123, 124, 125, 388, 408 (ч.3), 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом, гарантируют гражданину не только право подать обращение, но и право получить на обращение адекватный ответ, гарантируют право получить на обращение законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение должностного лица, суда. Если ответ суда, должностного лица неадекватен - то есть если по обращению не принято процессуальное решение или принято незаконное, необоснованное или немотивированное процессуальное решение, - то нарушаются конституционные права гражданина, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции (п.2 абз.5 Определения № 42).
      Иное конституционно-правовое толкование Конституционным Судом указанных положений УПК РФ превращало бы в насмешку конституционные права граждан, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, и конституционные обязанности должностных лиц, судов, установленные ст.2 Конституции («Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства»). Ибо позволяло бы должностным лицам, судам, не удовлетворяя законные требования обращений граждан, давать неадекватные, абсурдные, унижающее достоинство личности ответы.
      Вышеуказанные положения УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом, устанавливают требования к форме и содержанию ответа, устанавливают следующие критерии адекватности, законности ответа, обязательные признаки законного, обоснованного и мотивированного решения должностного лица, суда.
      1) Гражданин имеет «право получить на … обращение адекватный ответ. Применительно к уголовному судопроизводству это означает необходимость принятия по обращению предусмотренного законом процессуального решения, которое в силу части четвертой статьи 7 УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным» (п.2 абз.5 Определения № 42).
      Согласно ст. 5 (пункт 23, 25) УПК РФ, по обращениям граждан предусмотрено принятие должностными лицами, судами процессуальных решений именуемых либо постановление, либо определение; эти процессуальные решения являются резолютивной частью процессуальных документов именуемых соответственно «Постановление» или «Определение».
      Следовательно, гражданин имеет право получить на обращение ответ в документальной форме процессуального документа «Постановления» (или «Определения»), процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ч.4 ст.7 УПК РФ должны быть законным, обоснованным и мотивированным. Это требование к форме решения, к форме документа, в котором принимается решение, устанавливает: первый критерий адекватности, законности ответа; обязательный признак законного решения.
      Конституционный Суд указал: «…прокурор, а также следователь, дознаватель... должны подчиняться предусмотренному УПК РФ порядку уголовного судопроизводства (ч.2 ст.1),.. они обязаныпринимать решения в соответствии с требованиями законности, обоснованности и мотивированности (ст. 7). … Каких-либо положений, допускающих освобождение прокурора, следователя, дознавателя от выполнения этих обязанностей, УПК РФне содержит» (п.3 абз.3 Постановления от 29.06.04 г. № 13-П).
      Иное конституционно-правовое толкование требований вышеуказанных статей УПК РФ к форме решений, к форме документа, в котором принимается решение, позволяло бы должностным лицам и судам принимать решения в документальной форме «письма», и, как следствие, позволяло бы игнорировать требования ч.4 ст.7 УПК РФ о законности, обоснованности и мотивированности решений. То есть позволяло бы принимать по законным требованиям обращений граждан отказные решения без их обоснования или с абсурдным «обоснованием», и, как следствие, конституционные права граждан, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, и конституционные обязанности должностных лиц и судов, установленные ст. 2 Конституции, превращались бы в насмешку. (Часто используется следующая уловка. Поскольку документ «письмо», в отличие от процессуального документа «Постановления», может не содержать и, как правило, не содержит обоснования решения, то должностное лицо, не желая удовлетворять законные требования обращения гражданина, не принимает процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», а принимает отказное решение в документальной форме «письма», и как следствие, решение не обосновывается. Такая уловка, как будет видно ниже, используется и в отношении моих обращений).
      Примечание. Нельзя смешивать несовместимые, несравнимые понятия обозначаемые одним и тем же словом «постановление»: «Постановление» - процессуальный документ; «постановление» - процессуальное решение, которое содержится в резолютивной части процессуального документа «Постановления». Эти понятия находятся в отношении целое и часть. Недобросовестные должностные лица стараются смешать, отождествить эти понятия.
      2) Вышеуказанные положения Конституции, УПК РФ требуют от должностных лиц, судов «обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими решений» (п.2 абз.2 Определения № 42). Отказные процессуальные документы «Постановления», «Определения» должны содержать «фактические и правовые мотивы (основания) отказа в удовлетворении заявленных требований» (п.2 абз.3 Определения № 42); «мотивировка (обоснование) решенияво всяком случае должна основыватьсяна нормах материального и процессуального права» (п.2 абз.3 Определения № 42).
     
То есть отказные процессуальные документы «Постановления», «Определения» должностных лиц, судов по жалобам граждан на ответы нижестоящих должностных лиц, судов должны содержать (1) достоверные законоположения, с указанием на конкретные статьи конкретного закона (правовые основания) и (2) предусмотренные в этих законоположениях обстоятельства, установленные должностным лицом, судом как факты (фактические основания), из которых с логической необходимостью следует вывод-тезис: обжалуемое решение – это законное, обоснованное и мотивированное решение. Это требование к содержанию отказных процессуальных документов «Постановлений», «Определений» устанавливает: второй критерий адекватности, законности ответа; обязательный признак законного и обоснованного отказного решения.
      Иное конституционно-правовое толкование требований вышеуказанных статей Конституции, УПК РФ к содержанию «Постановлений», «Определений» позволяло бы должностным лицам и судам на законные требования обращений граждан составлять отказные процессуальные документы «Постановления», «Определения» без мотивировочной (обосновательной) части или с абсурдным содержанием мотивировочной части; то есть позволяло бы должностным лицам и судам принимать незаконные, необоснованные отказные решения, и как следствие, конституционные права граждан, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, и конституционные обязанности должностных лиц, судов, установленные ст.2 Конституции, превращались бы в насмешку.
      Замечание. Очевидно, что в Определении № 42 термины «основания», «обоснование», «обоснованный довод», «обоснованное решение» соответствуют понятиям в «Теории доказательства и опровержения».
      3) Согласно ч. 4 ст.7 УПК РФ, процессуальные решения должностных лиц, судов по обращениям граждан «должны быть законными, обоснованными и мотивированными». Очевидно, что в ч.4 ст.7 УПК РФ понятие «обоснованное решение» и понятие «мотивированное решение» – это несовместимые понятия. В УПК РФ нет определений (ни в каком виде) понятий «обоснованное решение», «мотивированное решение»; не указаны признаки обоснованного решения, мотивированного решения. Это дает возможность недобросовестным должностным лицам и судьям решение, «обоснование» которого явно абсурдно, обозвать законным, обоснованным решением.
      Однако в Определении № 42 Конституционный Суд указал признаки обоснованного решения в смысле ч.4 ст.7 УПК РФ (см. выше подпункт 2), которые соответствуют понятию «обоснованное решение» в «Теории доказательства (обоснования) и опровержения». И, самое главное, он указал признак мотивированного отказного решения в смысле ч.4 ст.7 УПК РФ.
      «… решения могут быть вынесены только послеопровержения доводов, выдвигаемых … в жалобах …» (п.2 абз.3 Определения № 42). В отказном процессуальном документе «Постановлении» («Определении») должны быть указаны «… конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности, основания (мотивы), по которым … (все ) доводы отвергаются …» (п.1 абз.1 резолютивной части Определения № 42) - это требование к содержанию процессуальных документов «Постановлений», «Определений» устанавливает: третий критерий адекватности, законности ответа; обязательный признак мотивированного отказного решения в смысле ч.4 ст.7 УПК РФ.
      Из контекста Определения № 42 видно, что требование опровергнуть в отказном ответе все доводы означает опровергнуть в отдельности каждый довод. Такое понимание соответствует «Теории доказательства и опровержения», согласно которой достоверный вывод «все доводы жалобы необоснованны (несостоятельны)» может быть получен только в результате полного индуктивного умозаключения, то есть путем опровержения в отдельности каждого довода-вывода жалобы.
      Итак, отказное решение является мотивированным в смысле ч.4 ст.7 УПК РФ, если отказной процессуальный документ «Постановление» («Определение») содержит опровержение в отдельности каждого довода обращения.
«..не опровергнутые же доводымогут толковаться только в пользу (лица, подавшего жалобу) ….» (п.2 абз.3 Определения № 42) – это означает, что если довод-вывод не опровергнут, то довод-вывод обращения должен считаться обоснованным (истинным).
      Конституционный Суд в Определении № 42 указал на конституционное право граждан спорить с должностными лицами, судами. Иное конституционно-правовое толкование Конституционным Судом требований вышеуказанных положений УПК РФ к содержанию отказных «Постановлений», «Определений» превращало бы конституционное право граждан спорить с должностным лицами, судами в насмешку: приводить в обращениях доводы, опровергающие выводы-суждения должностных лиц, судов, то есть спорить с ними, было бы бессмысленно, ибо доводы отвергались бы без опровержения.
      Порядок опровержения выводов-доводов устанавливается «Теорией доказательства и опровержения», согласно которой опровергнуть вывод-довод значит доказать его необоснованность или ложность. То есть доказать необоснованность или ложность хотя бы одного из аргументов, которыми обосновывается вывод-довод, или доказать, что из аргументов, которыми обосновывается вывод-довод, не следует с логической необходимостью вывод-довод. Если же для обоснования довода не приводятся никакие аргументы, а поэтому довод нельзя назвать выводом, то довод опровергается указанием на его очевидную голословность, необоснованность. Примечание: В Определении № 42 термин «довод» тождественен термину «вывод», но не является синонимом термина «аргумент». Ибо аргументы, которыми обосновывается довод-вывод, могут быть истинными, а поэтому не могут опровергнуты и не должны опровергаться. При этом в отказном ответе каждый довод-вывод должен опровергнут, например, путем указания на то, что хотя аргументы истинны, но из них не следует с логической необходимостью вывод-довод, а следовательно, довод-вывод необоснован).
      «Принцип разумности», на который указал Конституционный Суд, предполагает, что должностные лица, суды в отказных «Постановлениях», «Определениях» при обосновании своих выводов-суждений, а также при опровержении выводов-доводов обращения обязаны соблюдать требования «Теории доказательства и опровержения», и требования законов и правил формальной логики, в частности. Ибо только при соблюдении требований «Теории доказательства (обоснования) и опровержения», требований законов и правил логики выводы-суждения могут быть обоснованными (достоверными). (Если даже один вывод-суждение должностного лица, суда необоснован, а значит недостоверен, то преступник может оказаться на свободе, а безвинный - в тюрьме).
      Подведу итог. Вышеуказанные должностные лица любой инстанции, суды, в том числе надзорные судьи и председатели судов всех инстанций, по жалобам граждан на ответы, решения нижестоящих должностных лиц, судов обязаны принимать процессуальные решения в форме резолютивной части процессуальных документов «Постановлений», «Определений». Эти процессуальные документы должны содержать мотивировочную и резолютивную части. Мотивировочная часть отказных процессуального документов должна содержать: а) доказательство (обоснование) тезиса «обжалуемое решение – это законное, обоснованное и мотивированное решение»; б) опровержение в отдельности каждого довода жалобы. (Эти требования УПК РФ должностные лица прекрасно знают, но некоторые, не имея оснований для обоснования отказного решения, нагло «включают дурака» и дают абсурдные ответы).
      2. Письмо-ответ прокурора Иванова от 25.05.07 г. (прилагается) – это очевидно неадекватный, незаконный по форме и содержанию ответ. Ибо очевидно, что форма и содержание ответа прокурора Иванова не соответствуют требованиям ст. ст. 148 (ч.1, ч.4), 7 (ч.4) УПК РФ, а также требованиям ст. ст. 123, 124, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 1-3), а решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры – это очевидно незаконное и необоснованное решение.
      1) Очевидно, что прокурор Иванов по заявлению о преступлении (Протокол от 07.05.07 г.) принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района в документальной форме «письма», а обязан был принять процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления».
      Однако, как видно из Определения КС РФ от 25.01.2007 № 5-О, непринятие прокурором процессуального решения в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», и как следствие, нарушение моего права получить ответ в форме процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст.7 (ч.4) УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным, - это не только явное, очевидное нарушение прокурором Ивановым требований ст. ст. 148 (ч.1, ч.4), 7 (ч.4) УПК РФ, не только явное, очевидное нарушение требований ст. ст. 123, 124 (ч.2), 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42, но и нарушение моих конституционных прав, установленных ст. ст. 33, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции.
      Очевидно, что ст. 148 УПК РФ по ее буквальному смыслу не предполагает право прокурора: а) принимать решение об отказе в возбуждении уголовного дела в документальной форме «письма»; б) разрешать вопрос об отказе в возбуждении уголовного дела без вынесения законного, обоснованного и мотивированного решения. Напротив, ч.1 ст. 148 УПК РФ прямо предусматривает обязанность прокурора при отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела принять процессуальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела», а ч. 4 ст. 148 УПК РФ прямо предусматривает обязанность прокурора направить заявителю копию процессуального документа «Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ч.4 ст.7 УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Очевидная истинность этих суждений подтверждается Конституционным Судом в Определении от 25.01.2007 № 5-О (п.2.1 абз.3-4). Поэтому прокурор Иванов видел и знал, что: (1) решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района обязан принять в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела»; обязан принять законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение; (2) обязан направить мне копию процессуального документа «Постановления об отказе в возбуждении уголовного дела»; (3) не вправе принимать решение об отказе в возбуждении уголовного дела в документальной форме «письма».
      2) Очевидно, что содержание ответа прокурора Иванова от 25.05.07 г. не соответствует второму критерию адекватности, законности ответа, а решения очевидно незаконны и необоснованны.
     Решение прокурора Иванова не рассматривать "Протокол" от 07.05.07 г. в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, и в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ, в частности, - это очевидно необоснованное и незаконное решение. Ибо вывод прокурор Иванова, якобы предусмотренный УПК РФ процессуальный документ "Протокол принятия устного заявления о преступлении" от 07.05.07 г. не подлежит рассмотрению (проверке) в порядке, установленном ст. ст. 144-145 УПК РФ, очевидно необоснован (недостоверен), ложен, абсурден, незаконен (см. выше п. 1.2).
      Решение прокурора Иванова об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района – это также очевидно необоснованное и незаконное решение.
      3) Кроме того, нельзя сказать, что содержание ответа прокурора Иванова от 25.05.07 г. соответствует третьему критерию адекватности, законности ответа, то есть якобы его письмо-ответ на сообщение о преступлении (Протокол от 07.05.07 г.) содержит опровержение моих доводов, приведенных в Протоколе от 07.05.07 г.. Как видно из «Протокола» от 07.05.07 г., я обещал привести доводы в объяснительной. Однако прокурор Иванов не затребовал у меня объяснительную, а поэтому ему нечего было опровергать. Мои же доводы жалобы в районный суд от 24.03.08 г. о незаконности и необоснованности обжалуемого мною вывода прокурора Иванова никто не опроверг до настоящего времени (в качестве доказательства прилагаю жалобу в районный суд от 24.03.08 г.).
      Итоговый вывод. Обжалуемый мною вывод в ответе прокурора Иванова от 25.05.07 г., - якобы предусмотренный УПК РФ процессуальный документ «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ, в частности, – это очевидно необоснованный, незаконный, ложный вывод-суждение, а поэтому заведомо необоснованный, незаконный, ложный вывод-суждение прокурора Иванова (см. выше пункт 1.2).
      Принятие прокурором Ивановым решения об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района в документальной форме «письма» - это уловка, которую он использует для избежания обоснования этого решения. (Ибо документ «письмо», в отличие от процессуального документа «Постановления», может не содержать и, как правило, не содержит обоснования решения). Решение прокурора Иванова об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района - это очевидно незаконное и необоснованное решение, а поэтому заведомо незаконное и необоснованное решение (см. выше пункт 2).
      Должностные лица прокуратуры Воскресенского района скрыли преступления, совершенные судебными приставами: при наличии в моих идентичных заявлениях о преступлении от 27.12.06 г., от 06.03.07 г. и приложенных к ним документах более чем достаточно данных, указывающих на явные признаки преступления в деяниях судебных приставов (что, согласно ч.2 ст.140 УПК РФ, является основанием для возбуждения уголовного дела), они приняли решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении судебных приставов. То есть должностные лица прокуратуры Воскресенского района совершили преступление, предусмотренное ч.1 ст. 285 УК РФ. Однако прокурор Иванов принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района, то есть скрыл преступления, совершенные судебными приставами и должностными лицами прокуратуры Воскресенского района, то есть совершил преступление, предусмотренное ч.1 ст. 285 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиям»).
      2.1 Письмо-ответ зам. прокурора Саратовской области Никитина от 20.08.2007 г. № 15-436-07 (прилагается) - это очевидно неадекватный, незаконный по форме и содержанию ответ. Ибо очевидно, что форма и содержание ответа зам. прокурора области Никитина не соответствуют требованиям ст. ст. 123, 124, 7 (ч.4) УПК РФ в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 1-3), а решение об отказе в удовлетворении требований моей жалобы - это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      1) Очевидно, что зам. прокурора области Никитин решение об отказе в удовлетворении требований жалобы принял в документальной форме «письма», а обязан был принять процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления».
      Однако, как видно из Определения КС РФ № 42, непринятие зам. прокурора области процессуального решения в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», и как следствие, нарушение моего права получить ответ в форме процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст.7 (ч.4) УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным, - это не только явное, очевидное нарушение зам. прокурора области Никитиным требований ст. ст. 124 (ч.2), 7 (ч.4) УПК РФ, но и нарушение моих конституционных прав, установленных ст. ст. 33, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции.
      Очевидно, что ст. 124 УПК РФ по ее буквальному смыслу не предполагает право зам. прокурора области: а) принимать решение об отказе в удовлетворении требований жалобы в документальной форме «письма»; б) разрешать вопрос об отказе в удовлетворении требований жалобы без вынесения законного, обоснованного и мотивированного решения; а) не принимать процессуальное решение об отказе в удовлетворении требований жалобы в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления». Наоборот, ч. 2 ст. 124 УПК РФ прямо предусматривает обязанность зам. прокурора области решение об отказе в удовлетворении требований жалобы принимать в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст.7 (ч.4) УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Поэтому зам. прокурора области Никитин видел и знал, что: (1) обязан принять по жалобе процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления»; обязан принять законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение; (2) не вправе принимать решение в документальной форме «письма».
      2) Очевидно, что содержание ответа зам. прокурора области Никитина не соответствует второму и третьему критериям адекватности, законности ответа (см. выше см. выше пункт 1.4.1 подпункты 1-3), а решение об отказе в удовлетворении требований моей жалобы – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение. В частности, очевидно, что письмо-ответ зам. прокурора области не содержит опровержения в отдельности ни одного довода мой жалобы от 14.07.07 г. (в качестве доказательства прилагаю жалобу от 14.07.07 г.). Однако, как видно из Определения № 42 Конституционного Суда (см. выше пункт 1.4.1 подп.3), не опровергнутые доводы жалобы могут толковаться только в пользу Садчикова, подавшего жалобу, - это означает, что каждый не опровергнутый довод-вывод жалобы должен считаться обоснованным (истинным).
      Итоговый вывод. Поскольку обжалуемый мною вывод в ответе прокурора Иванова от 25.05.07 г., - якобы предусмотренный УПК РФ процессуальный документ «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ, в частности, - это очевидно незаконный, необоснованный, ложный вывод (см. выше п.1.2), то зам. прокурора области Никитин видел и знал, что вывод прокурора Иванова незаконен, необоснован.
      Поскольку решение прокурора Иванова об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры Воскресенского района – это очевидно незаконное и необоснованное решение (см. выше пункт 2), то зам. прокурора области Никитина видел и знал, что решение прокурора Иванова незаконно и необоснованно.
     
Принятие зам. прокурора области Никитиным решения об отказе в удовлетворении требований моей жалобы на ответ Иванова в документальной форме «письма» - это уловка, которую он использует для избежания обоснования своего решения.
      Решение зам. прокурора области Никитина об отказе в удовлетворении требований жалобы – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше пункт 2.1), а поэтому заведомо незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      То есть зам. прокурора Саратовской области Никитин (ныне руководит Следственным управлением по Саратовской области) скрыл преступления, совершенные судебными приставами, должностными лицами прокуратуры Воскресенского района и прокурором Ивановым, то есть совершил преступление, предусмотренное ч.1 ст. 285 УК РФ.
      3. Ответ судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно неадекватный, незаконный по содержанию ответ. Ибо очевидно, что содержание процессуального документа «Постановления» от 07.04.08 г. не соответствует требованиям ст. ст. 123, 125, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 2-3), а решение об отказе в удовлетворении требований жалобы – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      1) Очевидно, что Постановление от 07.04.08 г. не содержит обоснование законности формы ответа прокурора Иванова, обоснование законности формы решения, принятого прокурором в документальной форме письма.
      Также очевидно, что «Постановление» от 07.04.08 г. судьи Вдовина не содержит доказательство (обоснование) вывода-тезиса - обжалуемый Садчиковым вывод прокурора Иванова является обоснованным и законным – простым способом. А именно, способом: переписывания из ответа прокурора Иванова в мотивировочную часть своего Постановления законоположения, статьи (или статей) закона, и обстоятельств-фактов, установленных прокурором Ивановым; и указанием в Постановлении на то, что ответ прокурора содержит (1) достоверное законоположение, обоснованное указанием на конкретные статьи конкретного закона, (2) предусмотренные в этом законоположении обстоятельства, установленные прокурором (а также судом), как факты, из которых с логической необходимостью следует вывод: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ, в частности. (Судья, конечно, переписал бы и указал бы, если бы было, что переписавать и на что указывать).
      То есть решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное и необоснованное решение.
      В качестве обоснования своего решения судья Вдовин выдал следующее, цитирую, мотивировочную (обосновательную) часть «Постановления» от 07.04.08 г.:
      «… заявление … от 27.12.2006 г. … (из областной прокуратуры) было направлено … прокурору Воскресенского района … для рассмотрения по существу как обращения о незаконных действиях судебных приставов … с указанием организовать проверку доводов обращения …. Данное поручение … было исполнено прокурором Воскресенского района …, заявителю дан ответ по результатам проведенной проверки.
      При таких обстоятельствах рассмотрение (проверка) … Ивановым И.Г. обращенияот 07.05.2007 г. не в порядке, предусмотренном ст. ст.144, 145 УПК РФ, с указанием на то, что в заявлении отсутствуют данные, указывающие на признаки преступления в действиях сотрудников прокуратуры Воскресенского района Саратовской области, которые выполняли указание вышестоящей прокуратуры, представляется законным и обоснованным». Конец цитаты .
     
(Когда читаешь мотивировочную (обосновательную) часть «Постановления» судьи Вдовина, невольно возникает вопрос: «Ваша честь, Вы сами то поняли, что сказали?». Очевидно, что приведенное судьей Вдовиным обоснование своего решения – это софистическая белиберда. Почему такое «обоснование» решения? Потому что судья Вдовин не может обосновать свое решение. Ибо, согласно логике, доказать (обосновать) можно только то суждение, которое соответствует действительности, то есть истинное суждение. Истинность ложного суждения доказать невозможно).
      2) Очевидно, что отказное «Постановление» от 07.04.08 г. не содержит опровержения в отдельности ни одного довода-вывода моей жалобы в районный суд (в качестве доказательства жалоба в районный суд от 24.03.08 г. прилагается). Очевидно, что судья Вдовин игнорирует (не замечает) доводы-выводы моей жалобы. При этом судья, не опровергнув ни одного довода жалобы, умудрился признать мои доводы-выводы необоснованными, цитирую: «.. а доводы жалобы признаются судом несостоятельными». (Как правильно опровергать доводы-выводы жалобы см. выше пункт 1.4.1 подп.3).
      Однако, как видно из Определения № 42 Конституционного Суда (см. выше пункт 1.4.1 подп.3), не опровергнутые доводы-выводы жалобы могут толковаться только в пользу Садчикова, подавшего жалобу - это означает, что каждый не опровергнутый довод-вывод жалобы должен считаться обоснованным (истинным).
      То есть решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно немотивированное решение в смысле ч. 4 ст.7 УПК РФ. (Однако кассационный суд и надзорный судья нагло лгут, что якобы решение судьи Вдовина – это законное, обоснованное и мотивированное решение и требования ч. 4 ст.7 УПК РФ судьей Вдовиным соблюдены).
      Вывод. Из вышеизложенных подпунктов 1-2 следует, что решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      В Определении № 42 Конституционный Суд указал на конституционное право граждан спорить с должностными лицами, судами, а также указал: «… решения могут быть вынесены только послеопровержения доводов, выдвигаемых … в жалобах …», «…не опровергнутые же доводы … могут толковаться только в пользу (лица, подавшего жалобу)... Отказ от … оценки обоснованности доводов в жалобах … на решения судов (должностных лиц)… создает преимущества для стороны (решение, которой оспаривается) …» (см. выше п.2 абз.3 Определ. № 42).
      «… отказ от … оценки обоснованности доводов в жалобах … на судебные решения (решения должностных лиц) … создает преимущество для стороны (решение, которой обжалуется)… Это не согласуется с конституционными принципами состязательного правосудия, включая строгое разграничение функций …(сторон) и суда, обеспечивающеебеспристрастное рассмотрение и разрешение дела» (п.3 абз.2 Определения КС РФ от 08.07.04 г. № 237).
      Из вышеизложенного следует, что бездействие суда по исполнению требования ст. ст. 123, 125, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42, а именно, отказ суда от оценки, от опровержения в судебном акте доводов жалобы гражданина, то есть бездействие суда, которое «создает преимущество для стороны», ответ которой оспаривается, - это признак пристрастности суда в споре.
      Судья Вдовин явно, очевидно отказался от опровержения доводов жалобы Садчикова, тем самым создал преимущество прокурору Иванову, ответ которого оспаривался Садчиковым в районный суд. Следовательно, судья Вдовин пристрастен. Кроме того, используемые судьей уловки, абсурдная форма умозаключений, заведомо ложные суждения дополнительно подтверждают достоверность вывода о явной пристрастности судьи Вдовина (см. ниже п.3.1).
      3.1 Не имея оснований для отказа в удовлетворении требований жалобы, судья Вдовин использует множество разного вида уловок. В частности, использует следующие уловки и заведомо ложные суждения.
      1) Главная уловка - это подмена юридического понятия способом обзывания. «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. судья в мотивировочной части «Постановления» обзывает «обращением» от 07.05.07 г. и заключает: «обращение» от 07.05.07 г. не подлежит рассмотрению в порядке, предусмотренном ст. ст.144-145 УПК РФ.
      Однако учитывая, что все документы-обращения (понятие, предусмотренное п.1 ст.4 Закона) никогда, ни при каких обстоятельствах не рассматриваются в порядке, установленном УПК РФ, а всегда рассматриваются в порядке, установленном вышеуказанным Законом, то излишне, а поэтому смехотворно, приведение судьей обстоятельств для вывода этого заключения. (Подробнее о подмене понятия см. выше пункт 1.3). К тому же смехотворны и сами обстоятельства, из которых выводиться это заключение, а логическая форма умозаключения судьи абсурдна (см. ниже подп.2).
      2) Применение нормы закона (законоположения) осуществляется в форме дедуктивного умозаключения, в котором большая посылка – это достоверное законоположение, с указанием на конкретные статьи конкретного закона. Малая посылка – это предусмотренные в этом законоположении обстоятельства, установленные должностным лицом (судом) как факты, а следующее из посылок с логической необходимостью заключение (вывод) – это ответ на юридический вопрос.
      Дедуктивное умозаключение всегда имеет большую и малую посылки, а также заключение, которое с логической необходимостью (дедуктивно) следует из посылок. Согласно логике, вывод (заключение) дедуктивного умозаключения только тогда достоверен (обоснован), когда: а) посылки достоверны (обоснованны), то есть истинность каждого аргумента посылок обоснована; б) правила дедуктивного умозаключения соблюдены (имеются большая и малая посылки; из посылок с логической необходимостью следует заключение).
      Суд обязан соблюдать требования законов и правил логики, ибо только при их соблюдении его выводы-суждения могут быть обоснованными (достоверными), а решение обоснованным. (Если даже один вывод-суждение суда необоснован, а значит недостоверен, то преступник может оказаться на свободе, а безвинный - в тюрьме).
      Однако судьи (и прокуроры), не желая удовлетворять требования моих обращений, но не имея оснований для отказа в их удовлетворении, сознательно нарушают требования вышеуказанного положения логики, а именно: (1) нарушают правила дедуктивного умозаключения (например, в умозаключении отсутствует большая посылка – достоверное законоположение, указание на конкретные статьи конкретного закона); (2) используют необоснованные посылки, то есть истинность каждого аргумента посылок не обосновывается (уловка в форме логической ошибки «предвосхищение основания»). Результат любого из таких нарушений: вывод-суждение суда необоснован (недостоверен), а судебное решение необоснованное.
     
Очевидно, что в мотивировочной части Постановления в умозаключениях судьи Вдовина отсутствуют большие посылки (достоверные законоположения, указание на конкретные статьи конкретного закона). Поэтому очевидно, что выводы-суждения судьи необоснованны, незаконны, а решение судьи Вдовина необоснованное и незаконное.
      Поясню подробнее, как влияет отсутствие большой посылки на обоснованность (достоверность) заключения. Умозаключение без большой посылки имеет форму: f (малая посылка), следовательно, q (заключение). Где f, q – любые суждения. (Такую же форму умозаключения имеет умозаключение: «В огороде бузина, а в Киеве дядька»). С такой абсурдной формой умозаключения из любого аргумента-обстоятельства (или совокупности обстоятельств) можно «вывести» какое угодно заключение.
      В частности, с такой абсурдной формой умозаключения из одних и тех же обстоятельств можно «вывести» противоречащие заключения. Иллюстрацией тому служит следующее «умозаключение» судьи Вдовина. Сообщение о преступлении, изложенное в «Протоколе принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., «не относиться к подследственности районной прокуратуры» (малая посылка), и следовательно, зам. прокурора Воскресенского района «не вправе был принимать какое-либо процессуальное решение» (заключение). Как видим, в умозаключении судьи отсутствует большая посылка – достоверное законоположение, указание на конкретную статью конкретного закона.
      Правильное умозаключение с большой посылкой следующее. Согласно п.3 ч.1 ст.145 УПК РФ, если сообщение о преступлении, изложенное в «Протоколе принятия устного заявления о преступлении», не относится к подследственности районной прокуратуры, то должно быть принято процессуальное решение о передаче сообщения о преступлении по подследственности (большая посылка). Сообщение о преступлении, изложенное в «Протоколе принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., «не относиться к подследственности районной прокуратуры» (малая посылка). Следовательно, зам. прокурора Воскресенского района обязан принять процессуальное решение о передаче сообщения о преступлении («Протокола» от 07.05.07 г.) по подследственности. Поэтому зам. прокурора Воскресенского района правомерно принял процессуальное решение (в документальной форме Постановления от 08.05.07 г. № 80пр 07) о передаче сообщения о преступлении по подследственности в областную прокуратуру (заключение).
      Как видим, из одной и той же малой посылки (из одного и того же обстоятельства, установленного судьей) выведены противоречащие заключения.
      3) Согласно ч.3 ст.125 УПК РФ, «судья проверяет законность и обоснованность действий (бездействия) и решений …прокурора».
      Как видно из моей жалобы в суд от 24.03.08 г., предметом жалобы является действие прокурора Иванова, а именно, его ответ от 25.05.07 г. в части вывода: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке в порядке, установленном ст. ст. 144-145 УПК РФ (см. пункт 1 и пункт 2 жалобы в районный суд). Предмету жалобы соответствует требование жалобы, цитирую: «прошу признать незаконным действие … Иванова в части ответа от 25.05.07 г. о невозможности рассмотрения «Протокола принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. в процессуальном порядке, установленном ст. ст.144-145 УПК РФ».
      Однако судья Вдовин, игнорируя приложенный к жалобе письмо-ответ прокурора Иванова, проверяет законность и обоснованность следующего действия прокурора Иванова, цитирую: «… рассмотрение (проверка) … Ивановым обращения от 07.05.07 г. не в порядке, предусмотренном ст. ст.144-145 УПК РФ, … представляется законным и обоснованным». Как видим, действие прокурора, которое обжаловал и требовал признать незаконным Садчиков, и действие прокурора, законность которого проверяет судья Вдовин - это разные действия.
      Почему судья Вдовин подменил предмет и объект проверки? Потому что судья Вдовин не может исполнить свою обязанность по доказательству тезиса, что якобы обжалуемый мною вывод прокурора Иванова – это обоснованный и законный вывод. (В «Теории доказательства и опровержения» такая уловка называется «подмена тезиса». Ситуация описывается пословицей: «Я про Фому, а мне про Ерёму». Это еще одна из любимых уловок прокуроров и судей. Однако приведенное судьей доказательство даже подмененного тезиса – это абсурдное доказательство (см. выше п.3.1 подп.2)).
     
4) Заведомо ложны следующие суждения судьи Вдовина.
      Очевидно ложно
суждение: «..каких-либо нарушений прав Садчикова не усматривается..». Ибо очевидно, что прокурором Ивановым нарушено мое право получить ответ на сообщение о преступлении (Протокол от 07.05.07 г.) в форме процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст. 7 (ч.4) должно быть законным, обоснованным и мотивированным (см. выше пункт 2 подп.1) .
     
Очевидно ложно главное суждение судьи Вдовина: «… дан заявителю обоснованный, мотивированный ответ (прокурором Ивановым)». Ибо очевидно: а) обжалуемый вывод прокурора Иванова в ответе от 25.05.07 г. – это очевидно необоснованный и незаконный вывод (см. выше пункт 1.2); б) решение прокурора Иванова об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше пункт 2). При этом очевидно ложные, а поэтому заведомо ложные суждения нагло преподносятся судьей Вдовиным как очевидно истинные. (Повторяю, что в данной надзорной жалобе слово «очевидно» используется всегда в прямом смысле).
      5) Вывод в письме-ответе прокурора Иванова обжаловался мною только по вопросу права, но не по вопросу фактов (прокурор Иванов придумал норму права, якобы «заявления о преступлениях подлежат проверке в порядке ст. ст. 144 –145 УПК РФ при наличии в них …достаточных данных, указывающих на признаки преступления»). Однако судья Вдовин игнорирует вопрос о праве, поставленный мною в жалобе, и, наоборот, напирает на обстоятельства-факты. Между тем выше (см. пункт 3.1 подп. 2) я наглядно показал: абсурдно рассуждение без связи с вопросом о праве. (Более того, суд обязан начинать проверку любого обращения гражданина с рассмотрения вопроса о праве. Иначе можно получить абсурдную ситуацию, что суд будет 10 лет устанавливать некоторые обстоятельства как факты, а затем выяснится, что эти обстоятельства не предусмотрены в норме закона, а следовательно, не имеют значения для правильного разрешения вопроса о законности требований обращения.)
      Как видно из «Постановления», судья Вдовин, не назвав конкретный закон (не говоря уж о конкретной статье закона), вывел заключение: «… рассмотрение (проверка) … Ивановым обращения от 07.05.07 г. не в порядке, предусмотренном ст. ст. 144-145 УПК РФ, … представляется законным и обоснованным». При этом судья Вдовин оформляет умозаключение без использования слова «следовательно», а использует слова «при таких обстоятельствах», ибо прекрасно понимает, что из приведенных им аргументов (обстоятельств) с логической необходимостью его заключение-суждение не следует. (Это ещё одна из любимых уловок судей и прокуроров для маскировки абсурдности формы умозаключения).
      Итоговый вывод. «По смыслу статей 46 - 52, 118, 120 и 123 Конституции … суд как орган правосудия призван обеспечивать …соблюдение требований, необходимых для вынесения правосудного, т.е. законного, обоснованного и справедливого, решения …» (п.2 абз.3 Постановления КС РФ от 08.12.2003 г. № 18-П). С учетом конституционно-правового толкования Конституционным Судом вышеуказанных положений УПК РФ, правосудное решение – это законное, обоснованное и мотивированное решение.
      Поскольку обжалуемый мною вывод прокурора Иванова в ответе от 25.05.07 г. очевидно незаконный и необоснованный вывод (см. выше пункт 1.2), то судья Вдовин видел и знал, что вывод прокурора Иванова незаконен и необоснован. Поскольку решение прокурора Иванова об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры – это очевидно незаконное и необоснованное решение (см. выше пункт 2), то судья Вдовин видел и знал, что решение прокурора Иванова об отказе в возбуждении уголовного дела незаконно и необоснованно. Судья Вдовин использует уловки и заведомо ложные суждения (см. выше пункт 3.1). Решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше пункт 3), а поэтому заведомо незаконное, необоснованное и немотивированное решение. То есть судья Вдовин вынес заведомо неправосудное решение, то есть совершил преступление, предусмотренное ст. 305 УК РФ.
      4.   Ответ кассационного суда от 15.07.08 г. – это очевидно неадекватный, незаконный по содержанию ответ. Ибо очевидно, что содержание процессуального документа «Кассационного определения» от 15.07.08 г. не соответствует требованиям ст. ст. 123, 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 2-3), а решение об отказе в удовлетворении требованй кассационной жалобы – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      1) В частности, очевидно, что «Кассационное определение» от 15.07.08 г. не содержит доказательство (обоснование) вывода-тезиса - обжалуемое решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. является законным и обоснованным – простым способом. А именно, способом: переписывания из ответа прокурора в мотивировочную часть «Кассационного определения» законоположения, статьи (или статей) закона, и обстоятельств-фактов, установленных прокурором Ивановым; и указания в «Кассационным определении» на то, что ответ прокурора и Постановление судьи содержат (1) достоверное законоположение, обоснованное указанием на конкретные статьи конкретного закона, (2) предусмотренные в этом законоположении обстоятельства, установленные прокурором и судьей, как факты, из которых с логической необходимостью следует вывод: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ, в частности. (Кассационный суд, конечно, переписал бы и указал бы, если бы было, что переписавать и на что указывать).
      То есть решение кассационного суда от 15.07.08 г. – это очевидно незаконное и необоснованное решение.
      2) Очевидно, что отказное «Кассационное определение» от 15.07.08 г. не содержит опровержения в отдельности каждого довода-вывода кассационной жалобы от 25.04.08 г. способом приведения достоверных аргументов, из которых с логической необходимостью следует вывод: данный довод-вывод кассационной жалобы необоснован (в качестве доказательства прилагается кассационная жалоба от 15.07.08 г.).
      При опровержении доводов-выводов кассационной жалобы кассационный суд использует уловки и очевидно ложные аргументы-суждения (см. ниже п. 4.1).
      Однако, как видно из Определения № 42 Конституционного Суда (см. выше пункт 1.4.1 подп.3), не опровергнутые доводы жалобы могут толковаться только в пользу Садчикова, подавшего жалобу, - это означает, что каждый не опровергнутый довод-вывод кассационной жалобы должен считаться обоснованным (истинным). То есть решение кассационного суда от 15.07.08 г. – это очевидно немотивированное решение в смысле ч.4 ст.7 УПК РФ.
      Вывод из подп. 1-2: решение кассацион. суда от 15.07.08 г. - это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      4.1 Не имея оснований для отказа в удовлетворении требований жалобы, кассационный суд использует множество разного вида уловок. В частности, использует следующие уловки и заведомо ложные суждения.
     
1) Главная уловка - это подмена юридического понятия способом обзывания. «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. судьи в мотивировочной части «Кассационного определения» от 15.07.08 г. обзывают «обращением от 07.05.07 г.» и заключают: «…оснований для рассмотрения … обращения … от 07.05.07 г. в порядке, установленном уголовно-процессуальном законом, не имелось». Однако, если в заключении заменить слово «обращение» на слова «Протокол принятия устного заявления о преступлении», то есть назвать вещь своими именем, то тогда становиться очевидной абсурдность заключения: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., предусмотренный УПК РФ процессуальный документ, не подлежит рассмотрению в порядке, установленном УПК РФ». (Подробнее о подмене понятия см. выше п. 1.3).
      2) Судьи кассационного суда подменили предмет проверки (см. ниже п. 5.1 подп. 2).
      А для того, чтобы замаскировать подмену предмета проверки исказили и превратили предмет жалобы в районный суд в абсурд, цитирую: «… Садчиков обжаловал в (районный) суд в порядке ст. 125 УПК РФ действия, выразившиеся в непроведении проверки по его заявлению в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ». То есть приписали мне непонимание различия между действием и бездействием (непроведение проверки) – понятий несовместимых. В действительности же, как ясно видно из пункта 1 и пункта 2 жалобы в районный суд, я обжаловал действие прокурора Иванова, которое выразилось в его письменном выводе в ответе от 25.05.07 г..
      3) Цитирую «Кассационное определение»: «Из постановления (судьи Вдовина) усматривается, что все доводы жалобы судом надлежащим образом проверены. В постановлении подробно приведены основания, по которым суд признал доводы несостоятельными..». В приведенной цитате оба суждения кассационного суда заведомо ложны.
      Второе суждение кассационного суда заведомо ложно, ибо очевидно, что Постановление судьи Вдовина не содержит опровержения в отдельности ни одного довода-вывода моей жалобы, то есть в Постановлении не приведены основания, по которым судья признал в отдельности каждый мой довод несостоятельным (см. выше пункт 3 подп. 3).
      Положения статей 123, 408 (ч.3), 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42, требуют приведения в отказном ответе суда опровержения в отдельности каждого довода-вывода жалобы. Если отказной ответ суда содержит опровержение каждого довода жалоба, то тогда и только тогда можно утверждать: «из постановления усматривается, что все доводы жалобыпроверены». Однако, очевидно, что отказное «Постановление» судьи Вдовина не содержит даже ложного опровержения в отдельности ни одного довода жалобы. Следовательно, очевидно ложно, а поэтому заведомо ложно в приведенной цитате первое суждение кассационного суда: «из постановления (судьи Вдовина) усматривается, что все доводы жалобы … проверены»
      4) Цитирую суждение кассационного суда: «…суд (судья Вдовин) пришел к правильному выводу (моя редакция, то есть достоверному выводу-суждению) о том, что оснований для рассмотрения …обращения от 07.05.07 г. в порядке, установленном уголовно-процессуальном законом, не имелось». Очевидно, что судьи кассационного суда в этом суждении умудрились трижды солгать.
      Во-первых, очевидно, что судьи кассационного суда лгут, ибо судья Вдовин не приходил к выводу-суждению о том, что Протокол от 07.05.07 г. не подлежит рассмотрению в порядке, установленном УПК РФ. Судья Вдовин пришел к выводу-суждению о том, что Протокол от 07.05.07 г. не подлежит рассмотрению в порядке, установленном ст. ст. 144-145 УПК РФ, цитирую: «… рассмотрение …Ивановым И.Г. обращения … от 07.05.2007 г. не в порядке, предусмотренном ст. ст.144, 145 УПК РФ … представляется законным и обоснованным».
      Во-вторых, очевидно, что форма умозаключения, в результате которого судья Вдовин пришел к этому выводу-суждению, абсурдна, ибо в умозаключении судьи Вдовина отсутствует большая посылка (законоположение, указание на конкретные статьи конкретного закона); то есть этот вывод-суждение судьи Вдовина не следует с логической необходимостью из приведенных им аргументов, а следовательно, очевидно, что этот вывод-суждение не является достоверным, правильным.
      В-третьих, очевидно, что это не судья Вдовин, а прокурор Иванов пришел к выводу-суждению о том, что оснований для проверки (рассмотрения) Протокол от 07.05.07 г. в порядке, установленном ст. ст.144-145 УПК РФ, не имеется. Причем очевидно, что форма умозаключения, в результате которого прокурор Иванов пришел к этому выводу-суждению, абсурдна, то есть этот вывод-суждение прокурора Иванова не следует с логической необходимостью из приведенных им аргументов, а следовательно, этот вывод-суждение не является достоверным, правильным (см. выше пункт 1.2).
      Ситуация как в анекдоте: Абрам, говорят, что ты выиграл в казино 500 долларов.
      - Ну, во-первых, не 500 долларов, а 300 долларов. Во-вторых не выиграл, а проиграл. А, в третьих, это был не я, а Мойша.
      5) При «опровержении» моего довода-вывода о пристрастности судьи Вдовина кассационный суд использует заведомо ложные аргументы-суждения. Цитирую «Кассационное определение»: «(Садчиков) Считает, что судья (Вдовин) рассмотрел жалобу в одностороннем порядке, что свидетельствует о его небеспристрастности».
      В приведенной цитате судьи кассационного суда лгут, ибо приписали кассационной жалобе аргумент: «… судья (Вдовин) рассмотрел жалобу в одностороннем порядке..». В результате приписывания мне этого очевидно необоснованного аргумента мой довод-вывод о пристрастности судьи Вдовина кажется очевидно необоснованным.
      Далее судьи кассационного суда лгут, что «данные , свидетельствующие о необъективности суда (судьи Вдовина) … заявителем в жалобе не приведены». Ибо очевидно, что в кассационной жалобе приведены данные, свидетельствующие о пристрастности судьи Вдовина: в пункте 4 (абз. 3) кассационной жалобы указано, цитирую, «… все мои доводы судья (Вдовин) не опровергает …». Это обстоятельство, как видно из Определения КС РФ № 42 (см. выше пункт 3 подп.2), является признаком пристрастности судьи Вдовина. Кроме того, в кассационной жалобе указаны конкретные факты абсурдности формы умозаключений судьи (см. пункт 2 подп. «а», «б» кассац. жалобы) – это дополнительно подтверждает достоверность моего вывода-довода о пристрастности судьи Вдовина.
      6) Заведомо ложно главное суждение судей кассационного суда: «Постановление (решение) судьи (Вдовина) является законным, обоснованным, мотивированным и соответствует требованиям ст.7 ч. 4 УПК РФ». Ибо решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение, то есть не соответствует требованиям ст.7 ч. 4 УПК РФ (см. выше п.3, п. 3.1).
      Итоговый вывод. Поскольку решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше пункт 3, пункт 3.1), то судьи кассационного суда видели и знали, что решение судьи Вдовина незаконно, необоснованно и немотивированно.
      Кассационный суд использует уловки и заведомо ложные суждения (см. выше пункт 4.1). Решение кассационного суда от 15.07.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше пункт 4), а поэтому заведомо незаконное, необоснованное и немотивированное решение. То есть судьи Саратовского областного суда Логинова Г.В., Власенко Н.В., Артомонова В.В. вынесли заведомо неправосудное решение, то есть совершили преступление, предусмотренное ст.305 УК РФ.
      5. Ответ надзорного судьи от 11.11.08 г. - это очевидно неадекватный, незаконный по содержанию ответ. Ибо очевидно, что содержание процессуального документа «Постановления» от 11.11.08 г. не соответствует требованиям ст. ст. 123, 408 (ч.3), 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 2-3), а решение об отказе в удовлетворении требований надзорной жалобы – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
     1) Очевидно, что «Постановление» от 11.11.08 г. не содержит доказательство (обоснование) выводов-тезисов: обжалуемое решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это законное и обоснованное решение; обжалуемое решение кассационного суда от 15.07.08 г. – это законное и обоснованное решение.
      В частности, очевидно, что «Постановление» от 11.11.08 г. не содержит доказательство (обоснование) вывода-тезиса - обжалуемое решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. является законным и обоснованным – простым способом. А именно, способом: переписывания из ответа прокурора в мотивировочную часть своего «Постановления» законоположения, статьи (или статей) закона, и обстоятельств-фактов, установленных прокурором Ивановым; и указания в своем «Постановлении» на то, что ответ прокурора Иванова, Постановление судьи Вдовина содержат (1) достоверное законоположение, обоснованное указанием на конкретные статьи конкретного закона, (2) предусмотренные в этом законоположении обстоятельства, установленные прокурором и судьей Вдовиным, как факты, из которых с логической необходимостью следует вывод: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ, в частности. (Надзорный судья, конечно, переписал бы и указал бы, если бы было, что переписавать и на что указывать).
      То есть решение надзорного судьи от 11.11.08 г. – это очевидно незаконное и необоснованное решение.
      2) Очевидно, что отказное «Постановление» от 11.11.08 г. не содержит опровержения в отдельности ни одного довода-вывода надзорной жалобы от 25.10.08 г. (в качестве доказательства прилагается надзорная жалоба от 25.10.08 г.).
Однако, как видно из Определения № 42 Конституционного Суда (см. выше пункт 1.4.1 подп.3), не опровергнутые доводы жалобы могут толковаться только в пользу Садчикова, подавшего жалобу, - это означает, что каждый не опровергнутый довод-вывод надзорной жалобы должен считаться обоснованным (истинным). То есть решение надзорного судьи от 11.11.08 г. – это очевидно немотивированное решение в смысле ч.4 ст.7 УПК РФ.
      При этом надзорный судья очевидно ложными суждениями старается внушить мысль, что якобы все доводы надзорной жалобы уже ранее опровергнуты судьей Вдовиным, и кассационным судом, а поэтому надзорному судье якобы нечего опровергать. Цитирую «Постановление» от 11.11.08 г: «Судом (судьей Вдовиным) … приведены основания, по которым суд признал доводы заявителя несостоятельными … (первое суждение). Кроме того, они (доводы) … судом кассационной инстанции …обоснованно отвергнуты (второе суждение)».
      Первое суждение надзорного судьи очевидно ложно, ибо очевидно, что «Постановление» судьи Вдовина не содержит опровержение в отдельности ни одного довода жалобы в районный суд (см. выше пункт 3 подп. 2), то есть судьей Вдовиным не приведены основания, по которым он признал в отдельности каждый довод жалобы несостоятельным.
      Второе суждение надзорного судьи очевидно ложно, ибо из содержания «Кассационного определения» очевидно, что в отдельности ни одного довода моей жалобы в районный суд кассационный суд, также как и судья Вдовин, не опровергал.
      Вывод из подп. 1 –2: Решение надзорного судьи от 11.11.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      5.1 Не имея оснований для отказа в удовлетворении требований жалобы, надзорный судья использует множество разного вида уловок. В частности, использует следующие уловки и заведомо ложные суждения.
     
1) Главная уловка - это подмена юридического понятия способом обзывания. «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. судья в мотивировочной части постановления обзывает «обращением» от 07.05.07 г. и заключает: «…оснований для рассмотрения … обращения … от 07.05.07 г. в порядке, установленном уголовно-процессуальном законом, не имелось». Однако, если в этом заключении заменить слово «обращение» на слова «Протокол принятия устного заявления о преступлении», то есть назвать вещь своим именем, то тогда становиться очевидной абсурдность заключения судьи: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., предусмотренный УПК РФ процессуальный документ, не подлежит рассмотрению в порядке, установленном УПК РФ». (Подробнее о подмене понятия см. выше п. 1.3).
      2) Надзорный судья и кассационный суд подменили предмет проверки.
      Цитирую «Постановление» от 11.11.08 г.: «В надзорной жалобе Садчиков Н.А. полагает, что при рассмотрении кассационной жалобы нарушены его конституционные права». Однако это утверждение надзорного судьи заведомо ложно, ибо очевидно, что надзорная жалоба не содержит слов о нарушении моих конституционных прав и, в частности, о нарушении права доступа к правосудию. Далее надзорный судья излагает содержание ч.1 ст.125 УПК РФ, в которой упоминается о конституционных правах, о праве доступа к правосудию. В результате проверки надзорный судья констатирует: «каких-либо ограничений прав и свобод Садчикова Н.А. допущено не было, как не были созданы и препятствия для его доступа к правосудию».
      Как видим, в результате приписывания надзорной жалобе слов о нарушении конституционных прав, а также в результате применения ч.1 ст.125 УП РФ, которая не должна применяться, надзорный судья проверяет, не нарушены ли мои конституционные права. Однако предмет проверки для кассационного и надзорного суда установлен не ч.1 ст.125 УПК РФ, а ст. 373 УПК РФ, согласно которой «суд кассационной инстанции проверяетзаконность, обоснованность … судебного решения».
      Кассационный суд таким же образом подменяет предмет проверки. Излагает содержание ч.1 ст.125 УПК РФ, которая не должна применяться, и в результате проверки констатирует: «какие-либо конституционные права заявителя не нарушены и доступ его к правосудию не затруднен». (Какая трогательная забота надзорного судьи и судей кассационного суда о моих конституционных правах – я сейчас заплачу!).
      Между тем если бы кассационный суд и надзорный судья Нарышкин не подменили предмет проверки и провели надлежащую проверку законности, обоснованности и мотивированности обжалуемых судебных решений, то установили бы нарушение моих конституционных прав, установленных ст. ст. 33, 46, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции. В частности, нарушение моего конституционного права получить от судьи Вдовина законное, обоснованное и мотивированное решение (см. ниже п.7).
      3) Надзорный судья, также как и кассационный суд, чтобы замаскировать подмену предмета проверки исказил и превратил предмет жалобы в районный суд в абсурд, цитирую: «… заявитель обжаловал в (районный) суд в порядке ст. 125 УПК РФ действия …(прокурора Иванова), выразившиеся в непроведении проверки …». То есть приписал мне непонимание различия между действием и бездействием (непроведение проверки) – понятий несовместимых. В действительности же, как ясно видно из пункта 1 и пункта 2 жалобы в районный суд, я обжаловал действие прокурора Иванова, которое выразилось в его письменном выводе в ответе от 25.05.07 г..
      4) Надзорный судья сообщает, что он проверил доводы надзорной жалобы, цитирую: «Проверив доводы надзорной жалобы Садчикова..».
      Однако УПК РФ требует в отказном ответе опровержения в отдельности каждого довода жалобы, но не требует сообщения о том, что доводы жалобы проверены.
      Уловкой-сообщением о том, что доводы надзорной жалобы проверены, надзорный судья бездоказательно, не опровергнув ни одного довода, внушает мысль, что якобы доводы надзорной жалобы необоснованны.
      5) Заведомо ложно главное суждение надзорного судьи: «Требования ст.7 ч.4 УПК РФ, согласно которым определение, постановление должно быть законным, обоснованным и мотивированным, судом (судьей Вдовиным) соблюдены..». Ибо решение судьи Вдовина – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение, то есть очевидно, что требования ст. 7 ч. 4 УПК РФ судьей Вдовиным не соблюдены (см. выше пункты 3, 3.1).
      Итоговый вывод. Поскольку обжалуемые мною решения судьи Вдовина и кассационного суда очевидно незаконные, необоснованные и немотивированные решения, то надзорный судья Нарышкин видел и знал, что названные решения незаконны, необоснованны и немотивированны. Надзорный судья использует уловки и заведомо ложные суждения. Решение надзорного судьи Нарышкина от 11.11.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение, а поэтому заведомо незаконное, необоснованное и немотивированное решение. То есть надзорный судья Нарышкин Д.Ю. вынес заведомо неправосудное решение, то есть совершил преступление, предусмотренное ст.305 УК РФ.
      6.   Письмо-ответ председателя Саратовского областного суда Галкина от 25.12.08 г. (прилагается) - это очевидно неадекватный, незаконный по форме и содержанию ответ. Ибо очевидно, что форма и содержание ответа председателя областного суда не соответствуют требованиям ст. ст. 123, 408 (ч.3), 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 1-3), а решение об отказе в удовлетворении требований надзорной жалобы - это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      1) Очевидно, что председатель областного суда Галкин решение об отказе в удовлетворении требований надзорной жалобы принял в документальной форме «письма», а обязан был принять процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления».
      Однако непринятие по жалобе председателем областного суда процессуального решения в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления», и как следствие, нарушение моего права получить ответ в форме процессуального документа «Постановления», процессуальное решение в резолютивной части которого в силу ст.7 (ч.4) УПК РФ должно быть законным, обоснованным и мотивированным, - это не только явное, очевидное нарушение председателем областного суда Галкиным требований ст. ст. 123, 408 (ч.3), 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42, но и нарушение моих конституционных прав, установленных ст. ст. 33, 45 (ч.2), 46, 21 (ч.1) Конституции.
      Кроме того, обязанность председателя областного суда принять процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления» вытекает из ст. 406 УПК РФ. Согласно ч. 4 ст. 406 УПК РФ, председатель областного суда решение об удовлетворении требований жалобы обязан принимать в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления». Следовательно, решение об отказе в удовлетворении требований жалобы председатель также обязан принимать в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления».
      Поэтому председатель областного суда видел и знал, что: (1) обязан принять по жалобе процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления»; обязан принять законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение; (2) не вправе принимать решение в документальной форме «письма».
      2) Очевидно, что содержание ответа председателя областного суда Галкина не соответствует второму и третьему критериям адекватности, законности ответа (см. выше пункт 1.4.1 подпункты 2-3), а решение об отказе в удовлетворении требований надзорной жалобы – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение.
      Очевидно, что ответ председателя не содержит доказательство (обоснование) вывода-тезиса - обжалуемые судебные решения являются законными, обоснованными и мотивированными.
     В частности, очевидно, что ответ председателя не содержит доказательство (обоснование) вывода-тезиса - обжалуемое решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. является законным и обоснованным – простым способом. А именно, способом: переписывания из ответа прокурора Иванова в свой ответ законоположения, статьи (или статей) закона, и обстоятельств-фактов, установленных прокурором Ивановым; и указания на то, что ответ прокурора Иванова и Постановление судьи Вдовина содержат (1) достоверное законоположение, обоснованное указанием на конкретные статьи конкретного закона, (2) предусмотренные в этом законоположении обстоятельства, установленные прокурором Ивановым и судьей Вдовиным, как факты, из которых с логической необходимостью следует вывод: «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в процессуальном порядке, установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст.144-145 УПК РФ, в частности. (Председатель, конечно, переписал бы и указал бы, если бы было, что переписавать и на что указывать).
      Очевидно, что ответ председателя не содержит опровержения в отдельности ни одного довода обращенной к нему надзорной жалобы (в качестве доказательства прилагается надзорная жалоба от 30.11.08 г.). Однако, как видно из Определения № 42 Конституционного Суда (см. выше пункт 1.4.1 подп.3), не опровергнутые доводы-выводы жалобы могут толковаться только в пользу Садчикова, подавшего жалобу, - это означает, что каждый не опровергнутый довод-вывод надзорной жалобы должен считаться обоснованным (истинным).
      Вместе с тем председатель использует заведомо ложные суждения.
      а) Заведомо ложно суждение: «На доводыданы … ответы в постановлении от 11.11.08 г. …».
      Согласно требованиям ст. ст. 123, 408 (ч.3), 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42 (см. выше пункт 1.4.1 подпункт 3) в отказном «Постановлении» ответы на доводы жалобы должны даваться только в форме опровержения в отдельности каждого довода-вывода и никаким другим способом. Однако отказное Постановление от 11.11.08 г. не содержит опровержения в отдельности ни одного довода-вывода моих жалоб (см. выше пункт 5 подп. 2). Следовательно, заведомо ложно указанное суждение председателя.
      б) Заведомо ложны суждения: (1) «..выводы суда (судьи Вдовина) … мотивированы (обоснованы)»; (2) «Постановление (решение судьи Вдовина) от 07.04.08 г. является обоснованным …».
      Ибо очевидно: выводы-суждения судьи Вдовина очевидно необоснованны, а мотивировочная часть Постановления от 07.04.08 г. – это софистическая белиберда; решение (постановление) судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше пункты 3 и 3.1).
      Итоговый вывод. Поскольку обжалуемые мною решения судьи Вдовина, кассационного суда и надзорного судьи очевидно незаконные, необоснованные и немотивированные решения, то председатель областного суда Галкин видел и знал, что обжалуемые судебные решения незаконны, необоснованны и немотивированны.
      Председатель областного суда Галкин использует заведомо ложные суждения (см выше п.6 подпункт 2).
      Председатель областного суда видел и знал, что: (1) обязан принять по жалобе процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления»; обязан принять законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение; (2) не вправе принимать решение в документальной форме «письма» (см. выше п.6 подпункт 1). (Председатель принял решение в документальной форме «письма» для того, чтобы избежать обоснование своего решения).
      Решение председателя об отказе в удовлетворении требований моей жалобы - это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение (см. выше п.6 подпункт 1-2), а поэтому заведомо незаконное, необоснованное и немотивированное решение. То есть председатель областного суда Галкин А. И. вынес заведомо неправосудное решение, то есть совершил преступление, предусмотренное ст. 305 УК РФ.
      7. Если судебное решение незаконно, необоснованно или немотивированно, то нарушаются конституционные права гражданина, установленные ст. ст. 33, 46, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции (см. выше п.1.4.1). В частности, нарушается конституционное право на судебную защиту, установленное ст. 46 (ч.1) Конституции.
      «Конституционный Суд РФ, раскрывая конституционное содержание права на судебную защиту, сформулировал правовую позицию, согласно которой оно предполагает и конкретные гарантии, которые позволяли бы реализовать его в полном объеме …» (Постан. КС РФ от 12.03.01 г. № 4-П). Из Определения Конституционного Суда № 42 видно, что конкретной гарантией права на судебную защиту является гарантия права получить на обращение в суд законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение. Право получить законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение – это обязательный элемент права на судебную защиту, установленного ст. 46 Конституции.
      Из указанных Определений Конституционного Суда следует наиважнейший вывод. Согласно ч.3 ст.56 Конституции, права, установленные ст. 46 Конституции, не могут ограничены ни при каких условиях, не могут ограничены даже федеральным законом в целях, предусмотренных ст.55 (ч.3) Конституции. Следовательно, лишение гражданина судом права получить на жалобу законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение является безусловным обстоятельством для восстановления нарушенного права на судебную защиту путем отмены решения, не отвечающего требованиям законности, обоснованности или мотивированности.
      Процессуальные решения судьи Вдовина от 07.04.08 г., кассационного суда от 15.07.08 г. и надзорного судьи от 11.11.08 г. – это очевидно незаконные, необоснованные и немотивированные решения (см. выше п.3, п.4, п.5). Следовательно, указанные судьи, кассационный суд, а также председатель областного суда, нарушили мои конституционные права, установленные ст. ст. 33, 46, 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции. В частности, нарушили мое конституционное право на судебную защиту, гарантированное ст. 46 Конституции. Следовательно, согласно вышеуказанным статьям Конституции, а также статьям 15 (ч.1 - ч.2), 18 Конституции, указанные судебные решения должны быть отменены.
      8. Во исполнение требований ч.1 ст.404, п.4 ч.1 ст.375 УПК РФ и для того, чтобы не было возможных негативных последствий, установленных ч.3 ст.375 УПК РФ, укажу нарушения судами требований УПК РФ, которые, согласно статьи 379 УПК РФ, являются основаниями для отмены обжалуемых мною судебных решений.
      Согласно п.2 ч.1 ст. 379 УПК РФ, нарушение судом уголовно-процессуального закона – это основание для отмены решения суда. Это законоположение конкретизируется в ч.1 ст.381 УПК РФ: «основаниями отмены или изменения судебного решения … являются … нарушения уголовно-процессуального закона, которые … повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного … приговора». С учетом конституционно-правового толкования Конституционным Судом в Определении № 42 требований ст. ст. 123, 125, 388, 408 (ч.3), 7 (ч.4) УПК РФ, предусмотренное ч.1 ст.381 УПК РФ законоположение выражается следующим условным высказыванием. Если (1) суд нарушил требование УПК РФ, и (2) это нарушение повлияло или могло повлиять на принятие законного, обоснованного и мотивированного решения, то судебное решение подлежит отмене или изменению.
      Выше доказано (п.3): 1) судья Вдовин нарушил требования ст. ст. 123, 125 (ч.5), 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42; 2) решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение. Следовательно, решение судьи Вдовина от 07.04.08 г. подлежит изменению.
      Выше доказано (п.4): 1) кассационный суд нарушил требования ст. ст. 123, 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42; 2) решение кассационного суда от 15.07.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение. Следовательно, решение кассационного суда от 15.07.08 г. подлежит отмене.
      Выше доказано (п.5): 1) надзорный судья нарушил требования ст. ст. 123, 408 (ч.3), 388, 7 (ч.4) УПК РФ, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42; 2) решение надзорного судьи от 11.11.08 г. – это очевидно незаконное, необоснованное и немотивированное решение. Следовательно, решение надзорного судьи от 11.11.08 г. подлежит отмене.
      9.    Ни прокуроры, ни судьи не назвали конкретный закон (не говоря уж о статьях закона), из которого заключают: 1) якобы заявления о преступлениях подлежат проверке в порядке ст. ст. 144 –145 УПК РФ при наличии в них достаточных данных, указывающих на признаки преступления; 2) якобы «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г., предусмотренный УПК РФ процессуальный документ, не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке, установленном УПК РФ.
      Между тем в жалобе от 12.09.07 г. прокурору Саратовской области я прямо просил, цитирую: «Разъяснения начальника отдела и зам. прокурора области - это не пояснения причины отказа в проверке заявления о преступлении от 07.05.07 г. в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ , а сознательное запутывание причины отказа. Чтобы исключить софистические разъяснения и уход от ответа по существу жалобы, ставлю в данной жалобе для разрешения единственный вопрос: укажите, господин прокурор, норму права - конкретную статью конкретного закона, - в силу которой заявления о преступлении подлежат проверке в порядке ст. ст. 144 –145 УПК РФ при наличии в них достаточных данных, указывающих на признаки преступления. («Разъяснения» не нужны)». Конец цитаты. Однако ответа на поставленный вопрос не получил.
      Упорное нежелание прокуроров и судей назвать конкретный закон, используемые ими уловки (в данной жалобе я разоблачил только часть уловок, ибо «имя им "легион"») и очевидно ложные суждения свидетельствуют о том, что они прекрасно знают, что их ответы на мои жалобы незаконны.
      Кто же принцип законности, установленный ст.7 УПК РФ, подменил принципом беззакония и творит произвол? Это прокурор Иванов, придумавший норму закона, что якобы заявления о преступлении подлежат проверке в порядке ст. ст. 144-145 УПК РФ при наличии в них достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Это вышестоящие прокуроры, на которых возложена обязанность осуществлять «надзор за соблюдением Конституции и исполнением законов» «в целях обеспечения верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина» (п.п.1-2 ст.1 закона «О прокуратуре Российской Федерации»). Это судьи, которые «подчиняются только Конституции и федеральному закону» и «принимают решения в соответствии с законом» (ч.1-2 ст.120 Конституции), обеспечивают защиту прав граждан путем осуществления правосудия (ст.18 Конституции). То есть те лица, которые обязаны бороться с беззаконием, обеспечивать верховенство закона и защиту прав граждан, сами творят беззаконие, произвол, и, таким образом, свои конституционные обязанности, установленные ст.2, ч.1-2 ст.120 Конституции, и мои конституционные права, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, превратили в насмешку. Более того, только за то, что я посмел защищать свои права, правоохранительные органы ведут травлю меня уже в течение 10 лет. В частности, поступали угрозы ФИЗИЧЕСКОЙ РАСПРАВЫ, отправки в ПСИХБОЛЬНИЦУ. Этими УГРОЗАМИ меня фактически посадили под «ДОМАШНИЙ АРЕСТ»: я уже 7 лет не выхожу дальше двора своего сельского дома.
      Совершив донос, оформленный «Протоколом» от 07.05.07 г., о совершении преступления должностными лицами прокуратуры, я таким образом защищаю не только личные интересы, но и публичные интересы, ибо общество заинтересовано в том, чтобы преступники-прокуроры сидели в тюрьме, а не работали в прокуратуре.
«НАРОД ДОЛЖЕН СРАЖАТЬСЯ ЗА ПОПИРАЕМЫЙ ЗАКОН КАК ЗА СТЕНУ ГОРОДА!» - Гераклит. Поэтому я рассчитываю на поддержку НАРОДА, правозащитных организаций в привлечении к уголовной ответственности должностных лиц прокуратуры и судей, которые ПОПИРАЮТ уголовно-процессуальный ЗАКОН и КОНСТИТУЦИЮ.
      Прошу простить меня, хотя я никого и никоим образом не хотел оскорбить; я только называю вещи своими именами, в частности, очевидную ложь называю очевидной ложью.
      Примечание.
В Постановлении Президиума ВС РФ от 20.12.06 г. № 636-П06ПР (см. Бюллетень ВС РФ № 7 от 30.07.07 - http://www.supcourt.ru/vscourt_detale.php?id=4919) указано: «Уголовно-процессуальный закон не устанавливает каких-либо ограничений при проведении проверки по сообщению о совершенном или готовящемся преступлении в отношении лиц, указанных в ст. 447 УПК РФ»; «.. не основанной на законе является ссылка в кассационном определении на то, что ст. ст. 447, 448 УПК РФ содержат ограничения по субъектам, в отношении которых может проводиться проверка в порядке, предусмотренном ст. ст. 144, 145 УПК РФ». То есть установленный ст. ст. 144-145 УПК РФ порядок (процедура) проверки заявлений о преступлении распространяется также на заявление о преступлении, в котором сообщается о преступлении, совершенном следователем или прокурором. Смотрите также Определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 09.11.06 № 31-Д06-30 (http://supcourt.ru/vscourt_detale.php?id=5015), вынесенное по аналогичному делу.
      На основании изложенного ПРОШУ:
      1. Надзорного судью Верховного Суда Российской Федерации:
1) решение надзорного судьи Саратовского областного суда от 11.11.08 г. отменить;
2) принять постановление о возбуждении надзорного производства;
3) передать данную жалобу на рассмотрение в надзорный суд;
4) копию процессуального документа «Постановления о возбуждении надзорного производства» направить мне, чтобы я мог, в случае необходимости, представить в суд надзорной инстанции возражения на ответ надзорного судьи Верховного Суда.
      2. Надзорный суд:
1) обеспечить мое право на участие в судебном заседании надзорного суда при рассмотрении жалобы: сообщить мне о дате, времени и месте судебного заседания;
2) решение судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 15.07.08 г. отменить;
3) не передавая дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, принять новое решение: а) признать незаконным и необоснованным вывод прокурора Иванова И. Г. в письме от 25.05.07 г. № 15-436–07 о том, что «Протокол принятия устного заявления о преступлении» от 07.05.07 г. не подлежит проверке (рассмотрению) в порядке, установленном УПК РФ, и в порядке ст. ст. 144 –145 УПК РФ, в частности; б) признать незаконным непринятие прокурором Ивановым И. Г. по сообщению о преступлении («Протоколу» от 07.05.07 г.) процессуального решения в форме резолютивной части процессуального документа «Постановления»; в) признать незаконным и необоснованным решение прокурора Иванова И. Г. (в письме от 25.05.07 г. № 15-436–07) об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц прокуратуры;
4) обязать прокурора Саратовской области принять постановление о передаче сообщений о преступлении (Протоколов от 30.04.07 г., от 07.05.07 г. и материалов проверки) в Следственный комитет Российской Федерации для принятия процессуального решения, предусмотренного ст.145 УПК РФ, но не в Следственное управление по Саратовской области, ибо имеются достаточные данные, указывающие на признаки преступления в деяниях руководителя Следственного управления по Саратовской области Никитина Н.В. (см. пункт 2 жалобы);
5) копию процессуального документа «Постановления» надзорного суда направить мне.

      Приложение (все документы уже есть в материалах дела):
1. Ксерокопия Постановления зам. прокурора Воскресенского района от 08.05.07 № 80пр 07 - 1 л.
2. Ксерокопия письма прокурора Иванова И. Г. от 25.05.07 г. № 15-436–07 - 1 л.
3. Копия жалобы прокурору Саратовской области от 14.07.07 г. - 1 л.
4. Ксерокопия письма-ответа зам. прокурора Саратовской области от 20.08.07 г. № 15-436-07 - 1 л.
5. Копия жалобы в Волжский районный суд г. Саратова от 24.03.08 г. - 2 л.
6. Копия кассационной жалобы в Саратовский областной суд от 25.04.08 г. - 2 л.
7. Копия надзорной жалобы в Саратовский областной суд от 25.10.08 г. - 2 л.
8. Копия надзорной жалобы председателю Саратовского областного суда от 30.11.08 г. - 3 л.
Копии судебных актов, заверенные подлинными оттисками печатей судов (мокрая печать):
9. Постановление судьи Волжского районного суда г. Саратова от 07.04.08 г. - 1 л.
10. Кассационное определение Саратовского областного суда от 15.07.08 г. - 2 л.
11. Постановление надзорного судьи Саратовского областного суда от 11.11.08 г. - 1 л.
12. Письмо председателя Саратовского областного суда от 25.12.08 г. № 4у-2350/08 - 1 л.
       Всего - 18 л.